Проблемы и перспективы уголовной ответственности юридических лиц

Введение уголовной ответственности юридических лиц в РФ: проблемы субъективного вменения

Дата публикации: 12.02.2016 2016-02-12

Статья просмотрена: 845 раз

Библиографическое описание:

Холкина Ю. А. Введение уголовной ответственности юридических лиц в РФ: проблемы субъективного вменения // Молодой ученый. — 2016. — №4. — С. 592-595. — URL https://moluch.ru/archive/108/26085/ (дата обращения: 13.02.2023).

Статья посвящена актуальной проблеме введения уголовной ответственности юридических лиц в Российской Федерации с учетом передового опыта зарубежных стран. Установление вины юридического лица является проблемным вопросом теории уголовного права в России, т. к. привлекать к уголовной ответственности возможно только физических лиц. Анализируется перспектива и необходимость подобного нововведения в российскую правовую систему.

Ключевые слова: уголовная ответственность, юридические лица, субъективное вменение, компаративистика

В отечественном законодательстве одной из основных тенденций в сфере совершенствования мер борьбы с преступностью можно назвать создание института уголовной ответственности юридических лиц, особенно коррупционной и экономической направленности.

Вопрос об уголовной ответственности юридических лиц в РФ обусловлен наличием международных договоров, (ст. 18 Конвенции ООН об уголовной ответственности за коррупцию от 27 января 1999 г. и ст. 26 Конвенции против коррупции от 31 октября 2003 г.) которые подтверждают необходимость криминализации общественно опасных деяний юридических лиц. Ст. 26 Конвенции ООН по борьбе против коррупции [1] рекомендует странам, членам ООН, ввести в юридическую практику институт уголовной ответственности юридических лиц.

В Россия, положение ст. 26 Конвенции вступает в противоречие с традиционными уголовно-правовыми доктринами виновной ответственности. Введение уголовной ответственности в РФ возможно только с помощью внимательного сравнительно-правового изучения и анализа опыта зарубежных стран.

Правовые системы романо-германской правовой семьи и англо-саксонской правовой семьи исторически формировались разными путями и различаются по структуре, форме и содержанию. В связи с этим в научной среде принято рассматривать опыт зарубежного законодательства в соответствии с принадлежностью того или иного государства к соответствующей правовой семье. Необходимо проанализировать ключевые особенности уголовной ответственности юридических лиц в странах романо-германской правовой семьи (Швейцария, Франция, Финляндия) и системы общего права (Австралия, Канада, Новая Зеландия).

В соответствии со ст. 121-2 Уголовного кодекса Франции «юридические лица, за исключением государства, могут быть привлечены к уголовной ответственности за преступления, совершенные работниками, входящими в их управленческие органы, или иными компетентными представителями в их интересах» [2]. Санкции применимые к юридическим лицам определены в статье 131-37 Уголовного кодекса Франции. Суды наделены правом приговорить юридическое лицо к штрафу, в пять раз превышающему размер максимального штрафа, предусмотренного в санкции этой же статьи для физического лица. Кроме того, если санкция определенной уголовной статьи не предусматривает наказания в виде штрафа для физического лица, то суды вправе применить к юридическому лицу, признанному виновным в совершении того же деяния, штраф в размере до 1000000 евро.

Особенностью уголовного права Финляндии относительно данного института является то, что юридическое лицо может быть привлечено в качестве обвиняемого по уголовному делу только по ходатайству государственного обвинителя, и только если в соответствующей статье Финского уголовного кодекса предусмотрена санкция в виде штрафа или конфискации для юридического лица [3].

В октябре в Швейцарии 2003 г. вступили в действие специальные поправки в Уголовный кодекс, определяющие условия привлечения юридических лиц, занимающихся хозяйственной или коммерческой деятельностью на территории Швейцарии, к уголовной ответственности. Так, ст. 102 Уголовного кодекса Швейцарии достаточно конкретно определяет такие условия, а ст. 102а предусматривает особый процессуальный порядок привлечения компаний к уголовной ответственности [4].

Швейцарские суды, напротив, не имеют в своем распоряжении столь широкого перечня средств уголовно-правового воздействия на компании. Единственное уголовное наказание, которое может быть применено в отношении юридического лица, — это штраф до 5000000 швейцарских франков. При этом законодатель предусмотрел достаточно интересную модель применения такого наказания, при котором судом должны быть учтены следующие условия:

 субъектом преступления должно быть юридическое лицо, «инкорпорированное» в соответствии с законодательством Швейцарии;

 преступное деяние должно быть совершено в процессе выполнения юридическим лицом хозяйственных (коммерческих) операций в соответствии с его уставными целями;

 юридическое лицо может быть единолично привлечено к уголовной ответственности в том случае, если вина конкретного физического лица — работника компании не может быть установлена.

Уголовное законодательство Финляндии, в свою очередь, комбинирует подходы Франции и Швейцарии и предусматривает в качестве уголовных наказаний для компаний штраф и конфискацию [5].

В уголовном законодательстве государств англо-саксонской правовой семьи на протяжении сотен лет существуют институты, не имеющие аналогов в Европе. Это, например, институт прямой ответственности (Strict liability offenses) и институт ответственности за других лиц (Vicarious liability).

В государствах с системой общего права практически нет кодификации норм уголовного и уголовно-процессуального права с разделением на общую и особенную части. Законодатель приводит основные принципы, порядок и условия применения норм, основные составы преступлений, в то время как суды вправе выносить решения по конкретным делам, руководствуясь принципами прецедентного права и опираясь на общие принципы, сформулированные законодателем, тем самым облачая свои решения в форму законов (статутов), которыми руководствуется в последующем при рассмотрении схожих дел. Позаимствовать для российского уголовного права концепцию института уголовной ответственности государств англосаксонской правовой семьи в «чистом» виде, представляется практически невозможным в силу фундаментального отличия наших правовых семей и правовых систем.

Вопрос вины юридического лица является ключевым в спорах сторонников и противников института уголовной ответственности юридических лиц, и в этой связи решения швейцарского законодателя представляются нам весьма компромиссными. Союзное собрание Швейцарской Конфедерации ввело в Уголовный кодекс такое понятие, как «неорганизованность юридического лица» (mangelhafte Organisation des Unternehmens), наличие которой должно быть установлено судом вместо вины. Необходимо доказать, что юридическое лицо не предприняло все «благоразумные» и необходимые меры для недопущения преступного поведения физического лица представителя компании.

Введение института уголовной ответственности для юридических лиц в России требует решения проблемы определения субъективной стороны преступления — психического отношения преступника к совершенному им деянию и его общественно опасным последствиям.

На основании ст. 5 УК РФ лицо подлежит уголовной ответственности только за те общественно опасные действия (бездействие) и наступившие общественно опасные последствия, в отношении которых установлена его вина. В российском уголовном праве ответственность предусматривается за умышленные и неумышленные преступления, которые совершаются с прямым или косвенным умыслом, а также по легкомыслию или небрежности. Следовательно, применение мер уголовно-правового характера к юридическому лицу должно быть обусловлено той или иной формой вины в отношении инкриминируемого деяния. Однако способностью осознавать и контролировать свои действия обладает только человек. В результате юридическое лицо будет претерпевать негативные последствия уголовно-правового характера за действия другого (физического) лица. Это противоречит принципу личной уголовной ответственности, предполагающего, что лицо не должно отвечать за поступки, совершенные другими лицами.

По опыту государств романо-германской правовой семьи, в которых на законодательном уровне признана уголовная ответственность юридических лиц, используют подходы, основанные на одном из вариантов теории отождествления, т. е. когда юридическое лицо отождествляется с управляющим органом, состоящим из физических лиц.

А.С. Никифоров отмечал, что принципиальными основаниями признания за организацией статуса субъекта преступления являются специфичные в таких случаях причинная связь и вина. Организация делегирует своему управляющему органу принятие и исполнение стратегических и оперативных решений, такие решения и основанное на них поведение по своей юридической сути являются решениями и поведением организации, соответственно, именно организация и должна нести юридическую ответственность. Следовательно, «преступление признается совершенным юридическим лицом, если оно совершено (непосредственно или при посредничестве других лиц) лицом или лицами, которые контролируют осуществление юридическим лицом его прав и действуют в осуществление этих прав, т. е. являются alter ego юридического лица — его «другим я» [6, С.65].

В России предпринимались попытки введения не уголовной ответственности юридических лиц, а института уголовно-правового воздействия. Следственный комитет РФ в 2012 году разработал проект внесения изменений в уголовный кодекс по мерам ответственности юридических лиц [7], где выработал собственную позицию по данному вопросу, и опубликовал проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц» для рассмотрения и обсуждения.

В данном подходе прослеживается идея Швейцарского законодателя. Однако, не воспринята позиция для определения подобия вины юридического лица, что юридическое лицо не предприняло все «благоразумные» и необходимые меры для недопущения преступного поведения физического лица представителя компании. В законопроекте приравняли вину физического и юридического лица.

Решением проблемы введения уголовной ответственности юридических лиц на территории России должна стать системная переработка российского уголовного закона с учетом имеющихся теоретических разработок и практики применения данного института в странах романо-германской правовой семьи.

Для того, чтобы применять уголовную ответственность, либо уголовно-правовые меры воздействия необходимо признать юридическое лицо субъектом уголовного права. При этом нужно учесть проблемы, возникающие при перенесении на юридическое лицо уголовно-правовых последствий преступных деяний, совершенных органами юридического лица — физическими лицами.

Кроме того, нужно учесть противоречия с положениями материального уголовного права об ответственности, которые основаны на вине (в формах умысла или неосторожности), институтах вменяемости, стадиях совершения преступления, соучастия, наказания. Целесообразно обратить особое внимание на уголовную конструкцию финского и швейцарского законодателя.

В нашей стране для введения уголовной ответственности юридических лиц необходимо не только сломать устоявшиеся стереотипы, но и изменить концепцию уголовного законодательства, для этого необходимо выработать нормы, которые могли бы естественным образом вписаться в существующую систему уголовного законодательства РФ и соответствовать нормам международного права.

Проблема уголовной ответственности юридических лиц

Ограничение круга возможных субъектов преступления физическими лицами означает, что субъектами преступления в России не могут быть юридические лица, т.е. предприятия, учреждения, организации, партии. Этот вопрос решен на законодательном уровне традиционно для отечественного уголовного права. Однако в теоретическом плане проблема ответственности юридических лиц в уголовном праве остается дискуссионной.

Дело в том, что с течением времени развитие научно-технического и социального прогресса заставляет нас отказываться от многих привычных представлений. По этой же причине перед нами нередко возникают неожиданные вопросы, отвечать на которые хотя и крайне трудно, но необходимо. В сфере уголовного права один из таких сложных вопросов — уголовная ответственность юридических лиц.

Ответственность юридических лиц является обыденным явлением в англо-американском уголовном праве. Вначале (на рубеже XIX—XX вв.) это было сделано в сфере хозяйственного уголовного права для борьбы с преступной деятельностью синдикатов и трестов. Разумеется, в этом случае соответствующая корпорация, признаваемая виновной, не лишалась свободы, а приговаривалась к штрафу.

Позднее в уголовном законодательстве США была предусмотрена уголовная ответственность общественных организаций, также наказываемых штрафом в рамках уголовного процесса. Наша правовая теория безапелляционно квалифицировала такие уголовно-правовые установления как антидемократические, вызванные кризисом буржуазной законности. Однако в этот идеологический спор вмешались экологические проблемы, серьезно воспринятые в нашей стране лишь после Чернобыля.

Запад (особенно Европа) опережал нас как в понимании экологической проблемы в целом, так и в способах правового реагирования на нее. Уголовно-правовые санкции, применяемые за эти преступления, призваны были сделать экономически невыгодным занятие экологически вредной производственной или иной деятельностью для всех работников соответствующего предприятия, а не только для его хозяина и управленческого персонала. Штрафные санкции, применяемые к юридическим лицам, способны реализовать эту идею, а штрафы, применяемые к физическим лицам, — нет (в силу их существенного различия в размерах).

Европейские страны задумались над этим еще в 1970-х гг. Так, в 1978 г. Европейский комитет по проблемам преступности Совета Европы рекомендовал законодателям европейских государств встать на путь признания юридических лиц субъектами уголовной ответственности за экологические преступления. Эта рекомендация уже реализована в законодательстве ряда европейских стран (например, Англии и Франции). Такая же рекомендация содержится и в решениях периодически проводимых Конгрессов ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (в частности, Каирского 1996 г.).

Следует отметить, что на эти рекомендации уже откликнулось наше административное право. Еще в соответствии с ранее действовавшим Законом РСФСР от 19 декабря 1991 г. № 2060-1 «Об охране окружающей природной среды» такие административно-правовые санкции, как штрафы, могли налагаться не только на должностных лиц и отдельных граждан, но и непосредственно на предприятия и организации, виновные в совершении экологических правонарушений. Уголовное право по этому поводу пока молчит.

В чем мог бы состоять положительный эффект реализации европейских рекомендаций?

Скептики обычно говорят, что можно установить предельно высокие штрафы в отношении конкретных виновников экологического преступления. Однако естественно, что возможность их выплаты у физических и юридических лиц сильно отличается. Часто «штрафную» проблему предлагают решить в рамках административного права, устанавливая в соответствующих нормах сколь угодно большие по размеру штрафы. Однако очевидно, что административно наказуемое экологическое правонарушение не может быть уравнено по степени общественной опасности, а проще говоря, по степени тяжести возможных или уже наступивших последствий с экологическим преступлением.

Доводом против предлагаемого решения является и то, что в настоящее время специально уполномоченные органы в области охраны природы могут принять решение об ограничении или приостановлении деятельности предприятий и иных объектов, если их деятельность является экологически вредной (например, с превышением лимитов выбросов и сбросов загрязняющих веществ).

Но почему же такая санкция не может быть применена судом в рамках уголовного процесса? Если мы говорим о законности, о правовых началах борьбы с экологическими преступлениями, то уровень законности в уголовном процессе на несколько порядков выше, чем в административном. Следует учитывать и возможность возмещения ущерба, причиненного окружающей среде, в порядке гражданского иска в рамках уголовного процесса. И в этом случае нрава потерпевших от экологического преступления (человек, общество и природа) будут куда надежнее защищены, чем при другой форме судебного или иного производства.

Что толку от того, что в результате чернобыльской трагедии несколько конкретных ее виновников были осуждены к длительным срокам лишения свободы? Что проку было бы в том, если бы мы успели препроводить в места «не столь отдаленные» двух-трех руководителей бывшего Минвод- хоза СССР за то, что строительство так называемых оросительных каналов привело к засолению десятков тысяч гектаров пахотной земли?

А вот если бы за преступные опыты по переделыванию природы в рамках уголовного процесса была бы установлена вина организации (Мин- водхоза СССР как такового) и ее деятельность по приговору суда была бы приостановлена, а сама организация распущена или запрещена (может быть, вместе с соответствующими проектными институтами, разрабатывавшими свои преступные в экологическом смысле проекты), проку было бы куда больше.

Конечно, поднятый здесь вопрос касается не только экологических преступлений. Рынок и рыночные отношения едва ли не неизбежно приведут нас и к ответственности корпораций за хозяйственно-экономические преступления. Возвращаясь же к проблеме уголовной ответственности юридических лиц в целом, зададимся вопросами: как же быть с классическими принципами уголовного права? Неужели придется поступиться ими? Переоценить и отказаться от них? Делать этого не следует. Как отмечалось, ответственность юридических лиц вполне может сосуществовать с принципом личной виновной ответственности и дополнять его.

В теории уголовного права предложения о возможности признания юридического лица субъектом преступления стали всерьез обсуждаться с 1991 г. 1 Положительно этот вопрос был решен и в обоих предварительных проектах уголовного кодекса, положенных в основу нового УК [1] [2] . Однако при обсуждении и голосовании проекта в первом чтении в Государственной Думе данное предложение не прошло, и новый УК в этом отношении остался на прежних позициях.

Обсуждение данной проблемы в юридической (в особенности уголовноправовой) науке свидетельствует, что научное сообщество по вопросу о необходимости или, напротив, ненужности реализации такой концепции разделилось примерно на две равные части. Одни — за ее воплощение в закон, другие — категорически против этого. Напомним лишь, что проблема эта уже давно «стучится» в двери российского уголовного законодательства сугубо практически — в рамках нравотворческого процесса.

Во-первых, такая ответственность была «прописана» в обоих официальных проектах нынешнего УК, поступивших в середине 1990-х гг. в Государственную Думу РФ, из «соединения» которых и получился действующий Уголовный кодекс. И нормы об уголовной ответственности юридических лиц «потерялись» лишь на последнем этапе принятия Кодекса.

Во-вторых, уже в последнее время (в 2011 г.) в Государственной Думе официально обсуждался проект Федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации в связи с совершенствованием противодействия преступлениям, совершаемым от имени и в интересах юридических лиц» (представленный депутатами Думы А. В. Скочем и О. В. Лебедевым). Примерно в то же время Следственный комитет РФ подготовил проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц», в котором предлагалось дополнить разд. VI УК гл. 15 2 «Меры уголовно-правового характера в отношении юридических лиц», включающей 12 новых статей, регулирующих рассматриваемый институт.

Наконец, уже в марте 2015 г. в Думу депутатом А. А. Ремезковым был внесен законопроект (№ 750443-6) Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением уголовной ответственности юридических лиц». В связи с этим следует отметить, что обсуждаемый вопрос перестал быть сугубо теоретическим, а достаточно твердо «встал» на почву практического нормотворчества.

В настоящее время эти рекомендации восприняли следующие страны европейского континентального права: Австрия, Бельгия, Босния и Герцеговина, Грузия, Дания, Исландия, Казахстан (член как Содружества Независимых Государств, так и Евразийского экономического союза), Литва, Люксембург, Македония, Молдова, Нидерланды, Норвегия, Польша, Португалия, Румыния, Украина, Финляндия, Франция [3] , Хорватия, Черногория, Швейцария (фактически не «охваченными» остались Россия и Германия, однако, судя по специальной литературе, и в последней этот вопрос «живо» обсуждается).

Следует отметить, что данный институт воспринят также КНР (как социалистической страной с рыночной экономикой), рядом мусульманских стран (например, Албания, Иордания, Ливан, Сирия), а также Израилем (с его «смешанной» системой уголовного права).

Таким образом, этот институт можно назвать универсальным и не зависящим от особенностей государственно-политического устройства гой либо другой страны. Назрел этот вопрос и для Российской Федерации. Правонарушения, совершаемые корпорациями, не всегда укладываются в рамки административных или гражданско-правовых деликтов, и в ряде случаев существующая административная и гражданско-правовая ответственность оказывается в борьбе с ними неэффективной (судьба Байкала — наглядный тому пример). Положительное решение этой проблемы безусловно окажет благотворное воздействие на развитие экономики страны. Вместе с тем эта проблема не ограничивается вопросами противодействия экономической преступности. Ее решение будет способствовать предупреждению вреда многим объектам уголовно-правовой охраны (жизни и здоровья граждан, экологической и общественной безопасности, здоровью населения) [4] .

ПРОБЛЕМЫ ВВЕДЕНИЯ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЮРИДИЧЕСКИХ ЛИЦ В РОССИИ

Одной из наиболее острых проблем теории уголовного права, среди обсуждаемых сегодня в России, является вопрос о введении уголовной ответственности юридических лиц.

В первом из проектов нового УК РФ, представленном Министерством юстиции РФ, в Верховный Совет Российской Федерации в 1993 году, субъектом уголовной ответственности признавались как физические, так и юридические лица, а уголовной ответственности юридических лиц была посвящена отдельная глава. Основанием уголовной ответственности юридического лица предлагалось считать совершение физическим лицом деяния, содержащего признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом, когда оно было совершено в корыстных или иных интересах юридического лица. В качестве наказаний для юридического лица предлагались: возложение обязанности загладить причиненный вред, штраф и приостановление деятельности юридического лица. Цели применения этих видов наказания определялись как пресечение деятельности юридических лиц, представляющей общественную опасность для личности, окружающей среды, общества и государства, а также возмещение причиненного преступлением ущерба. Уголовный кодекс Российской Федерации (проект).Юридический вестник. № 20.

В 1994 году разработчики другого варианта проекта УК в представленной ими Концепции уголовного законодательства Российской Федерации аргументировали целесообразность введения уголовной ответственности юридических лиц тем, что применение к ним соответствующих санкций, например, за экологические преступления, могло бы усилить уголовно-правовую охрану важнейших объектов.

В опубликованном в 1994 г. втором проекте Общей части Уголовного кодекса РФ основание уголовной ответственности юридических лиц было следующим образом сформулировано в ст. 106:

ч.1 Юридическое лицо подлежит уголовной ответственности за деяние, предусмотренное уголовным законом, если: а) юридическое лицо виновно в неисполнении или ненадлежащем исполнении прямого предписания закона, устанавливающего обязанности либо запрет на осуществление определенной деятельности; б) юридическое лицо виновно в осуществлении деятельности, не соответствующей его учредительным документам или объявленным целям; в) деяние, причинившее вред либо создавшее угрозу причинения вреда личности, обществу или государству, было совершено в интересах данного юридического лица либо допущено, санкционировано, одобрено, использовано органом или лицом, осуществляющим функции управления юридическим лицом.

ч.2 Уголовная ответственность юридических лиц не исключает ответственность физического лица за совершение преступления.

Основными видами наказания для юридических лиц могли быть: штраф, устанавливаемый в размере, соответствующем части или полной величине годового дохода юридического лица; запрещение заниматься определенной деятельностью, состоящее в установлении запрета совершать определенные виды сделок, выпускать акции или другие ценные бумаги, получать государственные дотации, льготы и преимущества от государства либо заниматься иными видами деятельности бессрочно либо на срок до пяти лет; ликвидация юридического лица, состоящая в прекращении деятельности юридического лица и назначаемая в тех случаях, когда суд признает, что тяжесть совершенного преступления делает невозможным сохранение юридического лица и продолжение его деятельности.

Запрещение юридическому лицу заниматься определенной деятельностью допускалось Проектом УК РФ и как дополнительное наказание. При определении основным наказанием ликвидации юридического лица в качестве дополнительного наказания предлагалось предоставить суду право применить конфискацию всего или части имущества юридического лица. Рецидив умышленной преступной деятельности юридического лица в течение срока исполнения наказания либо пяти лет после отбытия наказания, по мнению авторов Проекта УК, должен был повлечь усиление ответственности. Предусматривалась также возможность освобождения юридического лица от уголовной ответственности или от наказания в связи с истечением срока давности и на основании акта амнистии. Уголовный кодекс Российской Федерации (Общая часть). Проект. М., 1994.

Таким образом, положительно вопрос о возможности признания юридического лица субъектом преступления был решен в обоих предварительных проектах УК, положенных в основу нового УК РФ. Однако при обсуждении и голосовании проекта в первом чтении в Государственной Думе данное предложение не прошло, и новый УК в этом отношении остался на прежних позициях.

Ученые, ратующие за введение в законодательство института уголовной ответственности юридических лиц (Келина С. Г., Наумов А. В., Никифоров А. С., Устинов В. С., Никулин С. И., Антонова Е. Ю. и др.), подчеркивают огромный ущерб, причиняемый нарушениями законодательства об охране природы, экономическими и иными правонарушениями (например, уклонением от уплаты налогов, продажей недоброкачественных товаров, банковским мошенничеством и др.), когда применяемые к организациям штрафные санкции в рамках гражданского и административного законодательства не адекватны размеру причиненного вреда. При этом вред, причиняемый деятельностью юридического лица, значительно превышает вред, который может быть нанесен отдельным физическим лицом.

Келина С. Г. в своей работе «Ответственность юридических лиц в проекте нового УК» полагает, что юридические лица в случаях, предусмотренных в уголовном законе, должны нести ответственность наряду с физическими лицами, а основанием их ответственности является такое деяние, которое было совершено виновно в интересах юридического лица и причинило вред или создало угрозу причинения вреда, предусмотренного уголовным законом. Келина С.Г. Ответственность юридических лиц в проекте нового УК РФ. М., 1994. С.60

Никифоров А. С. в своей работе «Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности» подчеркивает, что принципиальными основаниями признания за организацией статуса субъекта преступления и уголовной ответственности за него являются специфичные в таких случаях причинная связь и вина. Поскольку организация делегирует своему управляющему органу принятие и исполнение стратегических и оперативных решений, такие решения и основанное на них поведение по своей юридической сути являются решениями и поведением организации, поэтому она и должна нести ответственность. Отсюда делается вывод: “Преступление признается совершенным юридическим лицом, если оно совершено лицом или лицами, которые контролируют осуществление юридическим лицом его прав и действуют в осуществление этих прав, т. е. являются «alter ego» юридического лица — его “другим я”. Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности. 2002. С. 24.

Антонова Е. Ю. в своей работе «Юридическое лицо как субъект преступления: опыт зарубежных стран и перспективы применения в России.» отмечает, одно из основных возражений против института уголовной ответственности юридического лица: это уголовная ответственность юридических лиц противоречит принципу личной виновной ответственности. В то же время, пишет она, виновность юридического лица определяется через виновность физических лиц, действующих в его интересах. Если на орган юридического лица (например, на совет директоров) были возложены в уставном или ином (законном) порядке определенные обязанности по выполнению действий от имени юридического лица, то последнее должно нести ответственность за неправомерные действия его органа. Антонова Е. Ю. Юридическое лицо как субъект преступления: опыт зарубежных стран и перспективы применения в России. 1998. С. 3.

Ситковский И. В. в своей работе «Уголовная ответственность юридических лиц» пишет: «Санкции, предусмотренные в отраслях, устанавливающих ответственность юридических лиц, совершенно неадекватны причиненному ущербу, а масштабы подобной преступной деятельности в России ясно свидетельствуют о необходимости восстановления социальной справедливости и ужесточения ответственности организаций, в том числе посредством уголовного наказания». Ситковский И. В.Уголовная ответственность юридических лиц.2005.

Противники уголовной ответственности юридических лиц прежде всего подчеркивают, что установление уголовной ответственности юридических лиц не соответствует краеугольным принципам уголовного права принципам личной и виновной ответственности (Кузнецова, Бажанов, Ермакова, Кондрашова, Савюк и др.). Уголовный закон связывает ответственность со способностью лица, совершившего преступление, отдавать отчет в своих действиях и руководить ими, каковой обладают лишь люди. “Сочетать принципы вины и личной ответственности с невиновной и коллективной ответственностью юридических лиц невозможно, — считает профессор Кузнецова. — Вина всегда не что иное, как психическое отношение лица к своему деянию. Этой вины у юридических лиц нет. Основанием уголовной ответственности, согласно принципу законности, выступает совершение преступления. Подобного преступления, как причиняющего ущерб действия или бездействия, юридическое лицо тоже совершить не может. Значит, потребуется раздвоение Уголовного кодекса на две системы принципов и оснований уголовной ответственности с наказанием». Проблемы ответственности юридических лиц в уголовном законодательстве. Уголовное право. 2002. № 4.

Уголовный кодекс Российской Федерации, вступивший в действие с 1 января 1997 г., остался на традиционной позиции: уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо (ст. 19). Все положения Уголовного кодекса (вина, соучастие, наказание и его цели, назначение наказания, обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание, и др.) исходят из этого принципиального постулата. Однако нельзя считать, что и в законотворческом плане проблема уголовной ответственности юридических лиц в российском законодательстве окончательно снята. В связи с этим значительный интерес представляет обращение к законодательствам зарубежных стран, в которых активно поддерживается идея введения уголовной ответственности за некоторые преступления для юридических лиц (организаций, корпораций).

Уголовная ответственность юридических лиц: необходимость внесения поправок в уголовный кодекс РФ

юридические науки

• Гордиенко Александр Александрович , студент
• Таганрогский институт управления и экономики

• УГОЛОВНАЯ ОТВЕТСТВЕННОСТЬ
• ПРЕСТУПЛЕНИЕ
• ЮРИДИЧЕСКОЕ ЛИЦО
• НАКАЗАНИЕ

Похожие материалы

Проблема введения уголовной ответственности юридических лиц входит в число наиболее сложных и обсуждаемых, тем самым вызывает огромное количество неразрешимых споров, как в ученых кругах, так и среди рядовых граждан. В соответствии с УК РФ уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее определенного возраста. После прочтения вышеизложенной формулировки невольно возникает вопрос, как же быть с юридическими лицами, совершившими преступления? Законодательством на сегодняшний день не предусмотрена уголовная ответственность юридических лиц. Сейчас в России юридические лица подлежат только лишь гражданско-правовой и административной ответственности. Однако вопрос о введении уголовной ответственности для юридических лиц назревает все сильнее.

После развала Советского Союза, Россия встала на новый исторический путь, направленный на построение капиталистического общества, что обусловило переход от административно-командной к рыночной модели экономики. Граждане, наконец, смогли свободно заниматься бизнесом, вести предпринимательскую и иную хозяйственную деятельность, начиная с 90-х годов стали активно создаваться и юридические лица различных организационно-правовых форм. Помимо государственной, теперь допускалось существование и других (ранее не признававшихся) равноправных форм собственности, что дало мощный толчок к развитию экономики. Однако в это время серьёзно обострилась ситуация касающаяся экономических преступлений совершаемых юридическими лицами, такое положение сохраняется по сей день и требует немедленного решения. Главным препятствием на пути решения этой проблемы, является действующее законодательство, которое не позволяет эффективно вести борьбу с этим опасным явлением, считает глава СКР Александр Бастрыкин.

В ряде зарубежных стран, помимо уголовной ответственности физических лиц, законодательством предусмотрена ответственность и организаций (Франция, Англия, Нидерланды, США). Например, в США, уголовной ответственности подлежит юридическое лицо нарушившее законодательство об охране окружающей среды или поставившее опасные для жизни и здоровья потребителя продукты. Законодательством России, за совершение подобных деяний, предусмотрена только административная ответственность, что является недостаточным для предупреждения совершения новых преступлений и восстановления социальной справедливости (основной цели уголовного законодательства). В современной России, к уголовной ответственности может быть привлечено только лицо, непосредственно являющееся руководителем организации. Однако, после привлечения к ответственности одного руководителя, ему на смену приходит другой, что не устраняет возможность совершения новых преступлений. Привлекая к уголовной ответственности не только руководителя, но и само юридическое лицо, увеличивается доверие населения к организациям, занимающимся бизнесом, о чем свидетельствует зарубежный опыт.

В рамках административного судопроизводства правоохранительные органы не могут производить необходимые оперативно-розыскные мероприятия, а также установить всех обстоятельств касающихся обстоятельств совершения юридическим лицом противоправных деяний. Введение уголовной ответственности поможет «развязать руки» правоохранительным органам и даст возможность наиболее эффективно, быстро и качественно раскрывать совершающиеся на территории России экономические преступления, также это упростит и ускорит процедуру возмещения ущерба пострадавшей стороне со стороны юридического лица.

Преступления физических лиц, признается общественно-опасными деяниями, в то время как преступления юридических лиц, рассматриваются лишь как административный проступок. Из чего следует, что отсутствие уголовной ответственности юридических лиц, является еще одним пробелом в российском законодательстве, но никак не оправданной мыслью законодателя закрепленной в уголовном кодексе. Глава СКР Александр Бастрыкин, неоднократно заявлял о необходимости внесения изменений в уголовное законодательство по вопросам касающихся привлечения юридических лиц к уголовной ответственности. Так, в одном из своих интервью, он заявил, что за отдельные преступления, в интересах организации или с использованием организации, совершенные уполномоченным ею физическим лицом, уголовная ответственность должна наступать не только для физического лица, непосредственно совершившего преступление, но и для юридического лица. Этот вид ответственности станет мощным стимулом для принятия организациями мер, направленных на недопущение совершения преступлений подконтрольными ею физическими лицами.

Ежегодно, российская экономика страдает от огромного количества экономических преступлений, субъектами которых являются, как правило, юридические лица. Высокий уровень экономической преступности связан, прежде всего, с отсутствием превентивных мер, направленных на предотвращение совершения новых преступлений. Уголовная ответственность организаций, несомненно, должна предусматривать наличие специальных наказаний необходимых для применения только по отношению к юридическим лицам.

В научной литературе, не редко встречается мнение о необходимости применения к юридическим лицам такого вида наказания как предупреждение. Однако, предупреждение – это слишком мягкое наказание и никак не вписывается в рамки современного уголовного законодательства. Данное наказание необходимо к применению только за административные правонарушения, но никак не за уголовные преступления. Фактом нарушения административного законодательства является проступок, уголовного – преступление. Проступок по сути своей несет в себе меньшую общественную опасность, чем преступление, соответственно и наказание за проступок назначается намного более мягкое, чем за преступление. Именно поэтому внесение такого вида наказания в уголовный кодекс нецелесообразно.

Первым и самым мягким уголовным наказанием, для юридических лиц, должен быть – штраф. Штраф, хорош тем, что после применения такой меры уголовно-правового воздействия юридическое лицо может продолжать функционировать, возмещая нанесенный вред потерпевшей стороне и государству. Данное наказание должно предусматривать не размер выплаты в твердой денежной сумме, а устанавливать кратность по отношению к причиненному ущербу. Возможно установление двух видов штрафа, как фиксированного, так и кратного сумме преступного дохода, что позволит судьям более точно и справедливо подобрать наказание в зависимости от тяжести совершенного юридическим лицом преступления.

Что же касается следующего вида наказания, то им может оказаться лишение лицензии или права заниматься определенным видом деятельности. Это вид наказания, очень суров, потеряв лицензию, компания постепенно вытесняется с рыночного пространства, её отталкивают конкуренты, замещая её место. Организация, нарушившая закон ставит огромное пятно на своей деловой репутации, восстановить которую в условиях рыночной экономики довольно сложно. Применяя этот вид наказания, российская экономика практически ничего не теряет, так как под натиском конкуренции другие организации быстро заменят образовавшуюся на рынке пустоту новым товаром, что даст им дополнительную возможность для развития своего производства.

Своего рода «смертной казнью» – высшей мерой наказания для преступного юридического лица, должна стать принудительная ликвидация. Страх быть ликвидированным – своеобразный сдерживающий фактор, предостерегающий от совершения преступления. Этот вид наказания самый жесткий и должен назначаться только за особо тяжкие преступления совершенные юридическим лицом. Применение принудительной ликвидации в перспективе должно снизить уровень преступности среди юридических лиц.

Подводя итог, можем отметить, что вопрос о введении уголовной ответственности для юридических лиц, является очень важным и требует скорейшего рассмотрения законодательным органом страны. Применение только административной ответственности к организациям не достаточно и имеет крайне низкий потенциал, так как очень сложно установить причастность той или иной фирмы к конкретному правонарушению. Введение же уголовной ответственности решит и эту проблему, дав возможность следователям применить всевозможные способы оперативно-розыскной деятельности и вывести причастных к преступлениям юридических лиц «на чистую воду». Эти меры также могут улучшить экономическое положение в стране, так как это будет являться дополнительным фактором надежности нашей экономики для иностранных инвесторов. Следовательно, введение уголовной ответственности для юридических лиц, имеет большие перспективы в России и должно обеспечить не только снижение преступности в экономической сфере, но и увеличить темпы экономического роста.

Список литературы

1. Конституция Российской Федерации: офиц. текст: принята всенародным голосованием 12 дек. 1993 г.: с изм. от 21.07.2014. — М.: Проспект, 2015. С. 6
2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13.06.1996 № 63-ФЗ (ред. от 08.03.2015) // Российская газета. — 18.06.1996. — №113. Ст. 19.
3. Уголовная ответственность для юридических лиц. 2011. 17. Май. URL: http://www.buhgalteria.ru/article/n47678
4. Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности. М. 2002. С. 58
5. Российская газета. 2014. 21. янв. URL: http://www.rg.ru/2014/01/21/bastrykin.html
6. Антонова Е.Ю. Уголовная ответственность юридических лиц: Мо-нография / Под ред. проф. А. И. Коробеева. – Владивосток, 2005. С. 164.

Электронное периодическое издание зарегистрировано в Федеральной службе по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор), свидетельство о регистрации СМИ — ЭЛ № ФС77-41429 от 23.07.2010 г.

Соучредители СМИ: Долганов А.А., Майоров Е.В.

Проблема уголовной ответственности юридических лиц

Богданов Е.В., доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой гражданского права РПА Минюста России.

В представленной статье обоснована позиция о недопустимости очеловечивания юридического лица, наделения его волей, виной и др. и в этой связи о невозможности привлечения к уголовной ответственности юридических лиц.

Ключевые слова: юридическое лицо, уголовно-правовая ответственность, вина юридического лица, воля юридического лица.

In given article the position about inadmissibility of a humanization of the legal person entrusted it with will, guilt, etc. and therefore the impossibility of bringing to criminal liability of legal persons is proved.

Следственный комитет РФ на своем сайте опубликовал проект Федерального закона «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации в связи с введением института уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц» и пояснительную записку к данному проекту. В соответствии с проектом предлагается дополнить раздел VI УК РФ «Иные меры уголовно-правового характера» главой 15.2 «Меры уголовно-правового характера в отношении юридических лиц». Таким образом, проблема уголовной ответственности юридических лиц из области теоретических дискуссий начинает утверждаться на практике.

Следует отметить, что в некоторых странах уголовная ответственность юридических лиц уже установлена, например во Франции, Дании, Бельгии, Канаде, Норвегии, США и др. Об установлении уголовной ответственности юридических лиц говорится в ряде международно-правовых актах. Например, в Конвенции ООН против коррупции от 31 октября 2003 г.; в Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности от 15 ноября 2000 г.; в Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию (ETS N 173) от 27 января 1999 г.

В пояснительной записке Следственный комитет РФ отмечает, что «мировые стандарты противодействия преступности юридических лиц диктуют необходимость внедрения института ответственности юридических лиц за причастность к преступлению именно в уголовное законодательство. В частности, Российская Федерация присоединилась к Конвенции ООН против транснациональной организованной преступности, к Конвенции ООН против коррупции и к Конвенции об уголовной ответственности за коррупцию, которые предусматривают обязанность государств-участников ввести уголовную ответственность юридических лиц за причастность к определенным видам преступлений».

Однако Следственный комитет РФ в пояснительной записке, на наш взгляд, непозволительно вольно толкует соответствующие нормы международно-правовых актов. Так, согласно ст. 10 Конвенции ООН против транснациональной и организованной преступности «каждое государство-участник принимает такие меры, какие, с учетом его правовых принципов, могут потребоваться для установления ответственности юридических лиц за участие в серьезных преступлениях, к которым причастна организованная преступная группа. При условии соблюдения правовых принципов государства-участника ответственность юридических лиц может быть уголовной, гражданско-правовой или административной». Аналогичное по содержанию правило содержится и в ст. 26 Конвенции ООН против коррупции. В ст. 18 Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию говорится об ответственности юридических лиц, но в связи с совершением уголовных правонарушений физическими лицами. При этом характер ответственности не уточняется. Следовательно, в соответствии с правовыми принципами Российской Федерации данная ответственность может быть как гражданско-правовой, так и административно-правовой.

Как видно, в указанных международно-правовых актах вопрос об уголовной ответственности юридических лиц должен быть решен с учетом правовых принципов государства-участника. Согласно же ст. 19 УК РФ уголовной ответственности подлежит только вменяемое физическое лицо, достигшее соответствующего возраста. Таким образом, только физические лица могут быть субъектами уголовной ответственности по уголовному законодательству Российской Федерации. У России нет обязанности по установлению уголовной ответственности юридических лиц.

Естественно, Следственный комитет РФ знает содержание ст. 19 УК РФ и с тем, чтобы «обойти» данную норму предпринимает попытку названым выше проектом Федерального закона ввести институт уголовно-правового воздействия в отношении юридических лиц, но как бы без привлечения их к уголовной ответственности. Однако в действительности содержание проекта Закона и пояснительной записки таково, что речь идет именно об уголовной ответственности юридических лиц. Данный вывод вытекает на основе анализа проекта Закона и пояснительной записки.

Прежде всего раздел VI УК РФ «Иные меры уголовно-правового характера» предусматривает следующие меры воздействия: 1) принудительные меры медицинского характера, являющиеся мерами государственного принуждения, назначаемые судом на основании медицинского заключения лицу, совершившему общественно опасное деяние и нуждающемуся в медико-психиатрической помощи ; и 2) конфискация имущества, применяемая к субъекту преступления на основании обвинительного приговора (ст. 104.1 УК РФ), то есть как следствие привлечения физического лица к уголовной ответственности.

Сверчков В.В. Комментарий ст. 97 УК РФ // Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.Т. Томина, В.В. Сверчкова. 6-е изд. М., 2010. С. 313.

Таким образом, к каким-либо «причастным» субъектам указанные меры уголовно-правового характера не применяются: родителей не направляют на принудительное лечение в связи с преступлением, совершенным их ребенком, точно также не конфискуют имущество сына за преступление, совершенное отцом. Принцип индивидуализации уголовной ответственности еще никто не отменял .

Иванов А.А. Индивидуализация юридической ответственности. Правовые и психологические аспекты. М., 2003. С. 130 — 149.

В проекте Закона и пояснительной записке Следственного комитета РФ очень часто используются следующие термины: «преступность юридического лица»; «участие в преступном событии юридического лица, воля которого направлена на достижение преступного результата»; «введение уголовной ответственности юридических лиц за причастность к отдельным видам преступлений»; «обвиняемое юридическое лицо»; «уголовное преследование юридических лиц за причастность к преступлению»; «подсудимое юридическое лицо»; «осужденное юридическое лицо»; «судимость юридического лица».

Весь этот терминологический набор свидетельствует лишь об одном — о желании Следственного комитета РФ ввести уголовную ответственность юридических лиц, закамуфлировав под иные якобы меры уголовно-правового воздействия. Поэтому есть необходимость проанализировать теоретические основы самой возможности привлечения юридических лиц к уголовной ответственности.

Сторонники уголовной ответственности юридических лиц в качестве одного из аргументов указывают на то, что субъекты права называются лицами — физическими или юридическими. И если физическое лицо привлекается к уголовной ответственности, то почему лицо юридическое такой же ответственности не подлежит. В этой связи А.С. Никифоров утверждает, что под личной ответственностью надо понимать не только ответственность физического, но и юридического лица . Уравняв эти правовые категории, А.С. Никифоров впоследствии высказался за признание юридического лица субъектом преступления .

См.: Никифоров А.С. Юридическое лицо как субъект преступления // Государство и право. 2000. N 8. С. 18.
См.: Там же. С. 26 — 27.

Сторонники признания юридического лица субъектом преступления наделяют его всеми характеристиками, присущими только человеку: волей, виной, мотивацией и пр. Так, Н. Егорова в этой связи утверждает: «Вина юридического лица в преступлении, связанном с коррупцией по своим форме и содержанию, должна быть равнозначна вине соответствующего должностного лица или другого служащего. Попытка построения особой, отличной от «человеческой» конструкции вины юридического лица в совершении преступления может привести к объективному вменению» .

Егорова Н. Уголовная ответственность юридических лиц за коррупционные преступления // Уголовное право. 2003. N 2. С. 26.

Таким образом, по сути, проблема уголовной ответственности юридического лица сводится к допустимости его «очеловечивания», к возможности антропоморфного понимания его сущности.

Под антропоморфизмом в философии понимается форма мировоззрения, суть которой состоит в уподоблении человеку, наделении человеческими, психическими свойствами предметов и явлений неживой природы, животных, небесных тел, мифических существ и т.д. Философы утверждают, что антропоморфизм возникает как первоначальная форма мировоззрения, присущая мифу и господствующая на ранних ступенях развития общества , выделения человека из животного мира, в целом из природы, когда полного выделения еще не произошло .

См.: Философский энциклопедический словарь. М.: Сов. энциклопедия, 1989. С. 33.
См.: Кулебякин Е.В. Антропоморфизм и генезис мышления (К проблеме выделения человека из природы. Методологические аспекты). Владивосток, 1987. С. 7.

Можно с уверенностью утверждать, что в настоящее время антропоморфизм практически полностью преодолен в философии и научном познании. Подобное мировоззрение в научной литературе ученых-естественников уже не встречается.

Однако антропоморфизм оказался весьма удобным для юристов. В цивилистике появились утверждения ученых, объясняющих сущность юридического лица именно с позиций антропоморфизма. В наиболее подчеркнутой форме эта позиция была изложена немецким исследователем Гирке, по мнению которого юридическое лицо — это особый телесно-духовный организм; душа корпорации — ее единая общая воля, ее тело — союзный организм .

См.: Братусь С.Н. Юридические лица в советском гражданском праве. М.: Госюриздат, 1947. С. 99 — 101.

Впоследствии цивилисты отказались от столь явной биологизации юридического лица, стали подчеркивать важность людского субстрата при волеобразовании и волеизъявлении, постановке цели, мотивации, виновности и т.д., но антропоморфного понимания сущности юридического лица в науке гражданского права преодолеть не удалось.

Однако юридическое лицо — не человек. И потому в отношении него не следует говорить о мотивах и мотивации, воле и вине, целях деятельности и пр. Ничего этого у юридического лица нет и априори быть не может. Все иные утверждения на этот счет есть антропоморфизм. На людей могут быть похожи только люди, но не правовые конструкции.

Только человек может быть субъектом права. Юридическое лицо лишь инструмент прикрытия интересов людей и прежде всего ответственности тех, кто оперирует данным инструментов в гражданском обороте.

Но цивилисты никогда этого не скрывали и не скрывают. Наоборот, в работах по гражданскому праву, посвященных проблематике ответственности юридического лица, на это обстоятельство указывает практически каждый исследователь. Однако гражданско-правовая ответственность существенно отличается от уголовно-правовой. Существо гражданско-правовой ответственности заключается в компенсационной функции, в том, чтобы возместить убытки кредитору, а не покарать должника. Поэтому в гражданском праве есть множество вариантов переноса ответственности на другое лицо: субсидиарная ответственность, поручительство, банковская гарантия и др. Для уголовного права все это совершенно не свойственно, основная задача в данном случае — наказать виновного, т.е. на первый план выступает функция уголовной репрессии.

Возникает и такой вопрос: какие цели преследуются при установлении уголовной ответственности юридических лиц? Можно высказать предположение, что на этом не остановятся, и в конце концов по ряду преступлений, например в сфере экономики, экологии и т.д., вся ответственность будет возложена на юридических лиц, в то время как физические лица — действительные виновники — от ответственности будут освобождаться. В гражданском праве в случае привлечения к ответственности юридического лица последнее, по сути, является буфером (инструментом прикрытия) ответственности физического лица. Однако каковы будут социальные последствия, если и в уголовно-правовой ответственности перед действительным виновником будет установлен буфер в виде юридического лица?

Ранее нам удалось доказать, что антропоморфное понимание сущности юридического лица уже не соответствует реалиям настоящего времени и мы наблюдаем проявления отказа от него . Данная тенденция представляется правильной. Только человек может быть признан субъектом права, а юридическое лицо — лишь инструментом, предоставленным правом человеку для участия в гражданском обороте.

См.: Богданов Е.В. Антропоморфизм как одно из направлений российской цивилистики // Государство и право. 2004. N 4. С. 23 — 27.

Для уголовной ответственности присущ элемент кары. Однако как наказывать (карать) то, что не понимает и не воспринимает наказание? Если идея об уголовной ответственности юридических лиц будет все более отражаться в законодательстве, это будет означать только одно: в основе уголовного законодательства в этой части находится мифологическое восприятие окружающей действительности, философия времен пещер. Вряд ли можно надеяться, что посредством такого законодательства можно эффективно разрешать назревшие и назревающие общественные проблемы.